Наследник твой — сплошное очарование, что, впрочем, тебе, как лицу абсолютно объективному, известно прекрасно. А твои дальнейшие намерения засекречены не хуже, чем у американцев изготовление атомной бомбы. Очень жаль, что твой отдых куда-то отодвигается. Купила себе альбом пластинок Клаши Шульженко и лью слёзы (естественно, в душе) по поводу безвозвратно ушедшей молодости. Читаю все журналы подряд, в кино не бываю.
Яков Махлин
СЕМИДЕСЯТЫЕ – ВОСЬМИДЕСЯТЫЕ ГЛАЗАМИ АННЫ ГЛУЗБЕРГ
(продолжение. Начало в №8-9/2023)
II.1977. Изредка бегаю к Тане. Эльза колышет крошку. Работы много, она склоняется в район Казани, куда не хочу ехать. Жду отпуска в мае, правда, кроме Миргорода ничего не светит. Отшумел юбилей твоего приятеля — моего начальника. С орденом Ленина, машинами цветов и океаном коньяка в ресторане «Киев».
IV.1977. Если тебе не нравится розовая бумага — пишу в командировочном блокноте по пути «из Варяг в Греки» — из Киева в Казань. Т. е. в Москве. Задачу про клише — решаю, отдала два фасона в работу. Отчиму в этом году 70 стукнет, и он никак не связан с типографией. В день субботника Татьяне вместе со слабым здоровьем стукнуло 32 годочка. Порезвились.
VII.1977. Давненько не пишу без всякой на то причины, но и ты, не приведи Господи, не отписал себе ни одной руки. Очень быстро прошло лето с его безрадостной погодой и хождением на завод. Сегодня было тепло, но я точно знаю, что осень пришлёпает быстро и неизбежно. Больше всего на свете не люблю тот осенний день, когда надо стирать и прятать на долгие месяцы летний мотлох.
Наследник твой — сплошное очарование, что, впрочем, тебе, как лицу абсолютно объективному, известно прекрасно. А твои дальнейшие намерения засекречены не хуже, чем у американцев изготовление атомной бомбы. Очень жаль, что твой отдых куда-то отодвигается. Купила себе альбом пластинок Клаши Шульженко и лью слёзы (естественно, в душе) по поводу безвозвратно ушедшей молодости. Читаю все журналы подряд, в кино не бываю.
IX.1977. Письма твои что-то совсем не петушиные. Забываешь, что все мы рабы настроения, которое чаще всего сами себе и портим. Как и всю жизнь целиком. В твоём далеке тебе кажется, что здесь и весна, и картошка, и все умные и дружные, и времени навалом. Картошка действительно есть. Переаттестация определит наличие ума, раз в год ходим на дни рождения. Будет Эльзиному сыну год — сходим, перед этим посещали, когда родился.
Амосов в «Журналисте» категорически против обжорства. Сам на портрете для примера: скелет с тонким слоем шкуры. Продолжает утверждать: минимум пищи пользителен и для детей. Чтобы в ни в коем случае в рот не заталкивали! Я хворала, потом было землетрясение. Снова ходила слушать деятелей с 16-й стр. ЛГ. О твоём бывшем начальнике Семёнове ничего не знаю. Некролога на нашей проходной точно не было, но есть и другая проходная.
Мне угрожает отпуск в Миргороде. Такого кошмара ещё лет десять тому назад ты даже шутя не мог предсказать. Кстати, в «Октябре» № 2 прекрасные воспоминания о последних годах Ахматовой. В «Знамени» за тем же номером В. Токарева — «Тайна земли». Не забудь привезти то чтиво, что у тебя имеется. Если обстоятельства сложатся удачно — свидимся в конце мая. А нет — то летом. Колыхай Петушка, расти его здоровым и спокойным, люби его. Это такая чистая и спокойная любовь. Моя маман в ужасе от розового цвета бумаги в этом письме. Утверждает, что только любовникам когда-то писала в таком цвете.
I.1978. Удивлена поздравлением, в коем ты раскошелился аж на 4 строки. А мог обойтись одной-двумя. Хорошо, что до получения столь «крупного послания» поговорила с твоей мамой и узнала, что ты переехал в новую квартиру и пр. Посылаю тебе копию письма, которое Фаина собралась писать в редакцию «Крокодила»:
«Дорогой товарищ редактор! В журнале «Крокодил» № 35 за 1977 г. напечатано четверостишие Якова Махлина из Ковдора «Раздвоение». У меня был сын Яков, которого не видела 10 лет и ни разу от него не получила — письма, открытки, не говоря о деньгах. Дорогой товарищ! Помогите, пожалуйста, найти его! Убедите написать мне! Нельзя забывать свою престарелую мать!»
II.1978. В ответ на твоё нытьё посылаю тебе не менее занудливое послание, соблюдая временный интервал. Т. е., не торопясь. Наша подруга Вика (экс. Мандельберг) вновь вышла замуж. У ейной мамы было что-то вроде свадьбы. Она (не мама) порхала в прекрасном настроении.
Слушай, Агата Кристи оставила наследницу не в моём лице, посему расшифровка загадок типа «пока не взорвусь» — не по моим способностям. Интересно, что от меня после останется? И захочешь ли ты потом со мной знаться? Впрочем, тогда я уж точно не буду отличаться от твоих (и моих!) знакомых.
Дело к весне, у нас навалило снегу. А у меня — и к отпуску, про который ничего не известно (кроме того, что он — в апреле). Изредка хожу в кино, больше читаю на тахте. Достала редкую книгу — «Письма Цветаевой к А. Тесковой». Там любовь к Пастернаку, и колебания (вечные) ехать — не ехать, и нелюбовь к Бунину, и просто неповторимый цветаевский слог, и тоска безграничная. Перечитываю Н. Заболоцкого. А Нодара Думбадзе — «Белые флаги» читаю в 3-й раз, с восторгом.
Танька вышла на работу после длительного отсутствия. Обижена на тебя из-за того, что не послал ей новогоднего поздравления, а Графине — послал. Очень недобрую вещь ты отправил в «Крокодил», там (как и всюду) любят истории помягче. Наш новый главный инженер, что твой приятель, долго болел. Что-то новая должность ему не подошла.
Фаина кланяется, от барышень привет, Петьку целуй отдельно.
III.1978. Не помню «позы экзаменатора» и пр. грехов, в коих ты меня обвиняешь. Думаю, просто «попала под настроение». Считать меня аналогом Майи Брусиловской [она же — Каганская] большой и неоправданный комплимент. А вот в родственницы к твоему хроническому приятелю я абсолютно не гожусь. Он не обязан быть ангелом, любить Сахарова, как ты, смотреть на мир твоими глазами и пр. Он твой многолетний приятель с паршивым характером (впрочем, и ты не подарочек), и ни тебе, ни ему от этого никуда не деться. И кому же, как не человеку, с которым многое связывает, можно простить неудачное слово, глупый поступок и прочие неувязки в этой разноцветной жизни?!
Никогда ни один человек не посмел написать мне и 0,1% чуши, каковую ты бойко (и с ошибками) отпечатал на машинке. Но только ТЕБЕ одному я могу сие разрешить. Вместо того, чтобы расстаться с тобой навеки, сажусь (в субботу я обычно лежу в новом нейлоновом халате, и лёжа, пишу плохим почерком). Сочиняю ответ твоей хамской подольской роже. Говорила на праздник с твоей маман, ещё раз подумала, и где взялись гены, что вселились в тебя?.. Много раз просила письма мои рвать, а не посылать их с одного края земли на другой. Письмо не существует абстрактно: оно обычно ответ на что-то, иначе сильно смахивает на бред.
У нас пахнет весной. Но не очень. Я должна отбыть в апреле в отпуск. Это единственное, что знаю твёрдо. Нет путёвки. Лару караулит муж, Татьяна ведёт наследника в школу и т. д. На службе — без перемен. Жду пенсию, до которой осталось уже меньше, чем я прослужила. Читаю все журналы от «Сельской молодёжи» до «Нового мира». Дружу со старыми подругами. На почве склероза не всегда легко выдерживать это общение.
IV.1978. Здесь, действительно цветёт миндаль, греет солнце, дует ветер и есть балкон метров 15 с круглым столом и плетёными (из синтетики) креслами. Знаешь, вредина, если бы не моё благодушное состояние (впереди ещё 23 дня пребывания в санатории), то надо было бы перестать тебе писать. В молодости бросала кавалеров из-за значительно меньших провинностей, чем твой эпистолярный яд. А тут… Смотрю в окно, горы под носом. Напрашивается: «старость не за горами». Всё-таки не люблю глуши, даже если она называется «Золотой пляж» и отдалена от Ялты (чего тоже не обожаю) этими зигзагами, что здесь имеют за дороги.
С большим удовольствие перечитала Эренбурга «Люди, годы, жизнь». Параллельно Симонов печатает в «Знамени» — №№ 2, 3 — «Мы не увидимся с тобой».
Сегодня, т. е. на следующий день после начала писания, посетила Ялту, где прислонила чуток денег, купив крестнику-Славику шерстяную кофточку, в которой он сможет жениться (большого размера). От отпуска у меня останется почти неделя, которую не знаю, куда деть: то ли остаться здесь, то ли отбыть в Сочи, то ли посетить любимый город Одессочку?
Привози на лето своего белокурого ангелочка, обязательно его повидаю. Совсем забыла: взяла с собой мешок чёрных семечек с одесского базара, жареных по спецрецепту. Основной фактор блаженства прихватила с собой.
V.1978. При таком даре предвидения ты должен сидеть на небе, а не в Ковдоре. Сегодня отбываю в командировку в Одессочку. Для реставрации ялтинского цвета рожи. Хотя, по сравнению со здешними соплями, я схожу не только за I сорт. Даже на экстру тяну.
За месяц отпуска абсолютно забыла здешнюю жизнь и с трудом вливаюсь в скаженный ритм и беспорядок киевского существования. Отсутствие стимула — совсем ужасно. В Киеве было холодно и уныло, но сейчас цветёт сирень и радует сразу двух абсолютно лысых президентов АН: Александрова и Патона.
Не вижу даже Таньку, всё крутимся в не пересекаемых плоскостях… А бедный Петушок мог бы уже здесь жить с июня, если бы ты был попроворнее и понастойчивее там, где это действительно необходимо. Во время отпуска читала много журналов и различных грузин: Томаз Чиладзе — прозаик, Отара тоже Чиладзе — поэт. В кино не была месяца два. Очень понравился «Мимино». Сходи обязательно.
VI. 1978. Прекрасно представляю, что наличие на руках наследника абсолютно не вдохновляет на писание стихов по случаю юбилея моей начальницы. Потрясает твоя самоотверженность на семейной ниве. Если бы об этом в своё время знали мои подруги, они, безусловно, не оставили бы тебя на воле на столь длительный промежуток. На похоронах известного тебе арсенальца передо мной прошла вся молодость: лысый большой Толя Козлов, былое увлечение почти всех заводских баб Женька Петрашевский и твой приятель — теперешний главный.
Погода не такая райская, как кажется тебе издалека. Но снега точно нет, хотя к субботе-воскресенью небо хмурится и на пляж не поедешь. Абсолютно не могу работать: после отдыха тяжело втягиваюсь в этот противоестественный ритм. Чуть ли не со слезами на глазах в № 6 «Нового мира» читала Катаева «Алмазный мой венец». Этот страшный конец Зощенко.
Сегодня хоронят Инну. Она до последней минуты была в сознании. Кошмар! Каждый раз в такой ситуации понимаешь, что в жизни всё так призрачно, что не стоит нервничать из-за кармана на зимнем пальто, но каждый раз забываешь. Может, в этом и смысл жизни?
[Об Инночке Шибойлис (это по мужу, девичья фамилия Каганович) надо рассказать отдельно. Она тоже связана с эпопеей заводского КВН. Работала Инна в оптическом 5-ом цехе. В свободное время блистала на сцене заводского клуба. Профорг цеха и поэт Анатолий Карплюк посвятил ей восторженные строки, и честно закончил: «Только вот, и этого не скрою я/ Я женат и у меня есть дочь». В хрущёвскую оттепель мы, вместе с Сахаровым и Карплюком, заполняли страницы заводской многотиражки сатирическими обозрениями. Конечно же, переключились на обработку текстов для КВН.
Оптика в 5-ом цеху спровоцировала онкологические заболевания. Карплюк умер во время операции на лёгком, 38-ми лет отроду. Инна была младше поэта на десять-двенадцать лет, но и её постигла та же участь. Сблизила нас с нею смерть Толи. Вместе с Сахаровым (и он находил время!) мы помогали ей готовить цеховую команду к состязаниям. Возможно, наше участие Инна восприняла продолжением заботы Карплюка. Никогда больше мне не встречался человек, чьё отношение не затуманивали никакие другие помыслы, кроме доброты и дружбы.]
Уже давно скучаю по тебе, что со мной бывает крайне редко. Имея ввиду, что сие чувство меня почти не посещает. За время твоей жизни на севере тут завелась Люда Петрова — крупная девушка с хорошими ногами. Иногда умоляет почитать куски твоих посланий и млеет от восторга. Все тебе кланяются.
VII.1978. В пятницу плетусь домой после работы с 4-мя халатами для стирки (очередная придурь старой девы, все сдают халаты в стирку на заводе) и думаю, ну чего же Яшка упорно молчит? А в почтовом ящике — письмо. Наглядная иллюстрация телепатии. Молодец, дорогуша, что внял моим просьбам, всё будет оформлено в альбоме с большой красотой. 14-го числа отправляемся в ресторан, в кемпинг, что в Святошино. Скоро перестану выбрасывать твои письма. В связи с их высоким качеством придётся изменить своим принципам.
У нас тоже жарко и душно, периодически льёт дождь. С удовольствием посмотрю не только на тебя, но и на твоего наследника. Очень сожалею, что ты никогда не видишь меня при красоте-загаре. К твоему приезду я буду бледная и злая. Танька обещает выйти на работу, но не по причине окрепшего здоровья, а из-за домашней тоски. Малой в этом году идёт в школу, ей предстоит весёлое время. Абсолютно нет возможности на работе написать письмо: дурят голову по телефону.
…Трудно взять перо в руки после того, как начиталась писем Цветаевой к Пастернаку. Единственное утешение, что ты — чуток не Пастернак. Слава Богу, осталась позади скаженная именинная неделя. 10-го июля лил дождь, и Танька требовала подарки гостям, которые явились ко мне в такую погоду. Народу собралось немного: Фаина, Лара… Но явилась «чума с востока» в виде старинной подруги Вики. Она пошла в атаку на моего почти последнего кавалера Ленского. Он едва унёс ноги под предлогом провожания Фаины домой. А уже 14-го — банкет на природе, в ресторане при кемпинге. Мне достался почти академик Лисица Михаил Павлович, мой бывший университетский преподаватель и Софочкин сокурсник. 15-го чуток передохнула на дне рождения своего папочки и набралась сил для воскресного праздника: день рождения Славика.
Настроение паршивое: приехала Оля с мужем, дом превратился в вокзал… Даже Ахматова в качестве подарка является слабой компенсацией. Дорогой! Никак не могу вспомнить место из своей писанины, где к тебе подлизываюсь. Придётся писать под копирку, для чего куплю пишущую машинку. Но нет гарантии, что ты меня не бросишь и я останусь, как классическая старуха, у того корыта.
В Одессочку еду за небесным успехом, там имеется претендент, который терпеливо ждёт смерти бабушки (ей около 90 лет), чтобы предпринять решительные шаги. Не хворай и приезжай, почитаешь воспоминания дочери Цветаевой, письма самой Цветаевой и т. д.
XI.1978. Из-за печени никому не послала поздравлений. Проведала только крестника, что прихватил очередное воспаление лёгких. Танька безумно расстроена и даже сонмище пятёрок в I-ой четверти её не радует. Настроение у всех осеннее. Правда, на днях начнут делить ужасно далёкий отпуск. А прогрессивку не дают давненько. Из-за твоего дружка — нашего гл. инженера.
Сегодня изучала в «Правде» статью о делах в Ковдоре. У вас там столько дел! Фаина работает последний год — дальше пенсия. Кажется, ты с ней недавно гулял в Трускавце. Читая книжку о Ландау, вспомнила малоприятный эпизод из молодости: сдачу экзамена по «Теоретической механике Ландау». Жуть!
Новостей у нас никаких. Катимся медленно с горы, издавая при этом скрипы различного тона. У Вики нашёлся беглый муж, он заработал деньги на «Жигули» оранжевого цвета. Она умиротворена. Читать абсолютно нечего. Повторяю «Сагу о Форсайтах», т. к. даже журналы не утешают. Почему нет фотографии очаровательного наследника? Читал ли в «Неделе» интервью со старшим братцем Андрея Топачевского — директором Института зоологии? Который весь в папу, тоже любит быть директором, но пока не академик.
Если ты такой впечатлительный, то заметь, что пишу на бумаге не простой (посмотри на свет, правда, когда я сама посмотрела, то увидела, что перевернула лист вниз головой). Со стихами сейчас кризис у всех, ты не оригинален. Давид Самойлов пишет:
Вот и всё. Смежили очи гении.
А когда померкли небеса,
Словно в опустевшем помещении,
Стали слышны наши голоса.
Тянем, тянем слово залежалое,
Говорим и вяло и темно.
Как нас чествуют и как нас жалуют!
Нету их. И всё разрешено.
Не ной — общее горе. Рада, что секретарь парткома перестал бояться пукать без указания сверху. В нашей жизни так мало праздников. Календарные — те для всех. А о Ландау была блестящая — в полном (обложка) и переносном смысле — книга Майи Бессараб. Правда, о гении там трошки меньше.
У нас неинтересная, однообразная жизнь, но вчера купила на Бессарабке сало (обожаю) и теперь буду долго сдыхать от обжорства. Отношу всё это к наличию свинячих генов. Недавно получила чахлую премию, не хватило на ресторан с Танькой. Там случайно встретили Вику с ЭТИМ мужем. Её надо навещать в Павловской больнице, а не в ресторане.
Погода стоит сентябрьская, температура не ниже +10, зато холод и дождь выдавали в июле. У нас делят отпуска, значит, пора отдавать долги за прошлогодний отпуск и заводить новые. Читаю массу журналов. Что-то Каверин меня разочаровал в «Новом мире» …
Создать вечный двигатель, невозможно, меня этому долго учили в университете. Самостоятельно мог бы прийти к аналогичному выводу. Но … «никогда ни о чём не жалейте вдогонку, если то, что случилось, нельзя изменить. Как записку из прошлого, грусть свою скомкав, с этим прошлым порвите непрочную нить. Никогда, никогда ни о чём не жалейте, ни потерянных дней, ни сгоревшей любви…». 4-го ноября из-за чахлости здоровья пропустила сабантуй по поводу 60-летия комсомола завода, где Козлов и т. д. резвились.
XII.1978. Неужели тебе не написали, что новому зам. нач. ЦКБ (экс. гл. инженеру завода), не до твоих поэтических опусов?
I.1979. Большое мерси за комплимент: но Бог значительно превосходит меня по происхождению и может обидеться. У нас тоже трошки отпустили морозы, а то без привычки мы подмерзали. Татьяна сидит дома, т. к. у ребёнка зимние каникулы. Затем будет находиться там же по другой уважительной причине. Меня же наступивший год радует только тем, что в ЭТОМ году я ещё не была в отпуске. Как видишь, не так уж много восторга.
Интересно, фотки Петьки ты пришлёшь перед самой его свадьбой или немного погодя? Фаина в этом году уходит на пенсию. Тумбе №1 передала привет, она должна получить 4-х комнатную квартиру. А пока у ребёнка, что 6 лет — желёзки, у ребёнка, что 3 года — воспаление лёгких, у ребёнка, что 1,5 года — бронхит. Желающим иметь много детей напоминаю: количество болезней обычно прямо пропорционально количеству наследников.
Читаю в «Неве» № 12 концентрированные воспоминания о Есенине, там хороша мысль Горького, что А. Дункан была прекрасным воплощением того, что ему (Есенину) не нужно. С удовлетворением прочла Золотухина, а в кино — «Объяснение в любви».
II. 1979. Цветаева в одном из писем Пастернаку: «…новая любовь — отступаюсь». Два дня назад состоялся банкет по поводу 20-ой годовщины моей жизни на заводе… У меня на горизонте путёвочка на май в Миргород, так что счастье — спереди. Но сижу в расстроенных чувствах. Та девица, что каждый год устраивала мне подписку на дефицит, отбывает очень далеко и навсегда.
VI.1979. Несмотря на катастрофическое отсутствие времени (базар начинается с 5-ти утра, а без меня там не обойдутся, затем снежная лавина лечений) обстоятельства вынуждают меня написать о собственном идиотизме. Только стремительный отъезд спас меня от суда Линча в лице подруг, т. к. завтра Фаине 55 лет с отбытием на пенсию.
Для успешного лечения купила мешочек семечек. Танька и Таня Седова прибыли из Крыма. Ты много потерял, не слышав их впечатлений и угроз убить меня за рекомендацию посетить этот санаторий. В Миргороде, фантастически жарко: +35°С, вода в Хороле +24°С и прочие плюсы. Кроме наличия 500 отдыхающих, что составляет немало минусов. Нос стал угольно-чёрного цвета, что смотрится очаровательно на фоне белого следа от очков. Надо читать Пикуля в № 4 «Нашего современника», будет и дальше.
VII.1979. Возвращаясь с обжираловки, которая называлась именинами Славика, получила твоё оптимистическое письмо. В этом году на день моего рождения отошла черешня, а были груши. Танька по-прежнему обгладывала Вику, Петрова сожалела по поводу твоего отсутствия. Очень рада, что ты настолько молод, что ещё считаешь комсомольские годовщины. Посылаю тебе кусок газеты с твоими прошлыми шедеврами. Тоже цитируют, правда, без ссылки на автора.
Хочу пластинку из «Романа», а «Занимательную физику» оставь ребёнку. Тем более, я никогда не хотела быть начальством и, слава Богу, не буду. После отдыха никак не могу войти в колею, финансовую и производственную. Правда, светит в сентябре конференция в Одессочке. Больше света никакого. Читаю всё: от журнала «Литературная Грузия» до «Чехова» из ЖЗЛ. У нас в этом году опять не было июля, он смахивал на октябрь.
В кино смотреть нечего. Ходила вчера в интеллектуальные гости, где обсуждали здоровье твоего приятеля Тёмина-Темиса. В Киеве всегда трудно разминуться. Завтра опять понедельник и связанные с ним тоска, затем — конец месяца и т. д. От Фаины тебе персональный привет. Барышни тоже кланяются.
… Если бы я писала сочинение, а не письмо, то эпиграф мог быть только один: «Вечера не приносят прохлады…». Около двенадцати ночи термометр на Крещатике показывает +25, а днём — 33—34°С. С обещанием на июль до 37°С. А ведь во МХАТЕ надо посмотреть «Три сестры» и «Иванов» со Смоктуновским (вечная тема — жиды — очень современно звучит нынче). Правда, наличие в партере Блохина [футболист, нападающий киевского «Динамо»], несколько сместило интерес зрителей в район зала.
Такой послеотпускной тоски не помню. Правда, если бы ты увидел мою мулатскую красоту, то начал бы ухаживать и за мной. Но Бог каждый раз милует.
После райской жизни в Миргороде, где нет завода, а температура воды в Хороле была +25—26°С, и поклонники-жлобы в количестве 2 шт. болтались около ног, я осталась без воды и поклонников в конце месяца на заводе. Удручает также отсутствие денег. Не выходит из головы окончание стихотворения Дудина: «…как будто есть удавшаяся жизнь». Грех признаваться, но из двух сборников Вознесенского и Дудина с удовольствием цитирую последнего.
У меня появилась возможность выяснить причины столь длительного непонимания «Мастера и Маргариты». Ларчик открывался просто: отсутствие знаний в вопросах, которыми Булгаков владел блестяще. В 1905 г. он жил где-то совсем возле тебя: дом 5/10 на углу Ильинской и Волошской, в 1907 г. они переехали на Андреевский спуск, где жили до 1919 г. В 1913 г., на втором курсе, Булгаков женился на барышне Тане из Саратова, венчался в Киево-Подольской Добра-Николаевской церкви.
Читаю журналы, что накопились за время моего отпуска. Все они (журналы) шаркнули (слегка) ножкой в сторону 90-летия со дня рождения А. Ахматовой.
Перестань нервничать. Петька должен всё лето проводить здесь, даже если маме тяжело. Статистика утверждает, что никто не умер от того, что нянчил собственных внуков. Дай Бог, чтобы снесли твою хату поскорее. Это единственная надежда, что ты появишься.
IX.1979. На семинаре в Одессочке имела неописуемый успех. Сперва на почве доклада, затем за лучший тост на банкете. Правда, если бы дали слово хотя бы ещё одной бабе, у меня могла бы появиться конкурентка. Но всё время нудили мужики. На попойке присутствовало 126 рыл, из них 10 баб. Остальное — то, что теперь называется мужики. Они и устроили погоню. До сих пор не могу сообразить, где взялись силы укладываться спасть в три часа ночи, вставать в восемь, пить что-то в любое время суток и танцевать, увязая в песке по щиколотку. Прибыла со свежим загаром и блеском в глазах, что потух при виде проходной. Очевидно, уже навеки.
У нас +26°С и золотая осень. В Андреевской церкви играет орган, в Лавре ещё что-то играет. Читаю воспоминания папы Пастернака, сборник «Вспоминая Ольгу Бергольц» и бегаю в поисках людей, что могут выписать журналы на 80 г.
X.1979. Запомни, наконец, у нас нет главного инженера, а есть технический директор, о кандидатуре которого ходят разношёрстные слухи. Чуть не забыла. Эльза на днях родила девочку. Если ты немедленно начнёшь её догонять, этот номер всё равно не пройдёт. Хорошо, что разведением детей она увлеклась только под сорок… В воскресенье Кириной девочке 2 года, пойду поздравить. Давно пора перестать радоваться по поводу своих десятилетий и праздновать только детские именины.
В отпуск ты должен пойти обязательно: если и в этом себе отказывать, то и жить не стоит. Может, надо бы оставить Петьку в Киеве, чтоб ходил в ясли. Всё лучше, чем в Ковдоре.
У меня жизнь прежняя: хожу на завод, дома мама даёт мне исключительный уход. После отъезда Оли ей не приходится отвлекаться. Читаю почти все журналы от «Сельской молодёжи» до «Знания-сила» и гляжу в телевизор. А тем фамилиям, что напоминают Подол, меня учили очень давно в этом бандитском университете с Белым-ректором. У нас холодно, уныло, вроде и не будет золотой осени. Очень не люблю это время, когда ещё не топят и надо кутаться.
XI.1979. Долго не отвечала на письмо. По крайней мере, тебе не будет казаться, что я к тебе пристаю. Расставание с Толстого доводит меня до чёрной меланхолии: квартира рядом с твоим домом (на Оболони) явилась горем невероятным. Но предки тянут меня туда и — всё.
У нас тоже похолодало, осень, как и старость, надолго не задерживается. Может чуток припоздать. И перестань строить из себя Гоголя и Салтыкова-Щедрина. Пиши, что велят, как все благородные люди.
Иногда хожу в кино, остальной интеллект связан с тахтой. Правда, вышла на вечер 90-летия Ахматовой, где из выступавших самым бездарным был единственный поэт — Леонид Вышеславский.
Поздравляю с праздником, что не надо работать, аж 4 дня. Подруга Петрова наконец покинула больницу, откуда её не хотели выпускать, т. к. она вязала шапочки всем врачам. Почему молчишь об успехах вундеркинда-Петюни?
XII.1979. Слава Богу твоя жена соглашается на здешний цветной телевизор. Спеши купить. Бо моей сестре Оле ЭТО привезли из Штатов — японское. Минимальные требования надо немедленно удовлетворять! За аптечный вариант лекарства — мерси, но мои родители пока обслуживаются в Обллечсанупре.
I.1980. Сидя в бывшей Лондонской гостинице и глядя на серое море, я написала тебе послание лучшее, чем на заводе в обеденный перерыв. Но забыла в Одессочке бросить в почтовый ящик, теперь приходится писать снова.
Наша подруга Танька наводит порядок в клубе, я её почти не вижу. Петрова отправляется в Пятигорск, в санаторий, для поправки слабого здоровья.
На ныне родную Оболонь ещё не ездила. Очевидно, так человек не хочет раньше времени заглянуть в собственную могилу. Думаю переехать где-то в начале мая, а затем — отпуск. С восторгом читаю воспоминания о Заболоцком и какие-то детективы. Правда, есть и Батюшков. Жду окончания зимы и холодов, что я их не люблю… Пиши! А то плохо будет!
III.1980. В столице было много людей, масса работы и, естественно, мало денег. Обычное состояние. Понравился интерьер театра (кукольного), а не пьеса «Дон Жуан-80». В театре на Малой Бронной показывали арбузовскую ерунду «Жестокие игры».
Дома всё застала в прежнем виде. Слава Богу тахта стоит на месте. В субботу резвилась на дне рождении у Ляхович, затем посетила Вику. Худрук Танька появляется крайне редко. С далёкого расстояния ты смотришь на всё через очень розовые очки. Как бы вблизи это видение не лопнуло. До отпуска придётся съехать на новую квартиру, которую до сих пор не видела.
III.1980. Когда вчера ночью (в начале третьего) рассталась с Игорем Б. возле своего дома, то и не думала, что буквально через несколько часов получу твоё письмо. Телепатия в действии!
Была гульня по случаю 60-летия комсомола завода, откуда я и уволокла Игоря, когда он застрял около очередной поклонницы. У этого бывшего секретаря райкома удивительная память. И вид, как будто прошедшие 15 лет плыли мимо всех, окромя его. Бог даст, летом приедешь и свидимся с ним. Только без лишних людей, коих вчера в кафе было предостаточно. От гл. инж. завода до засрака (теперешнего редактора «Арсенальца»). Расшифровка аббревиатуры заслуженного работника культуры не моя, а выше названного Игорёши.
День ангела моего начальника тебе не надо было пропускать. В этом году число лиц, радующихся по случаю его рождения, очевидно приближается к нулю (не то место, что было).
Твоя новая машинка работает неплохо. Даже куриная лапа разборчивее твоего натурального почерка. А знакомые так давно перестали быть барышнями, что присланные книжечки стихов дарить практически некому. О твоей поездке в Свердловск твоя мама мне говорила намного раньше тебя. Ведь февраль следует по календарю не сразу за ноябрём, в котором ты посетил родной вуз. Никак не пойму, почему именно в забытом Богом месте [Мурманская область] в тебе таким махровым цветом распустились честолюбие и пр. ерунда.
Самое радостное в твоём нудном послании — угроза жизни в одном со мной пригороде Киева, где я до сих пор не была по причине, изложенной в прошлом письме. В отпуск имею идти в мае, тогда же переедем на край света. Пушкинский персонаж (Саня Ленский) с маман переехал в Тэрэмки, но без тэлэфона. Судьбе было угодно развести нас в разные стороны, а я и не сопротивляюсь. Ибо самое большое удовольствие получаю во фланелевом (что важно, не нейлоновом) халате.
Кавалер соседки Марочки привёз из-за кордона слайды почти всего мира — от Африки и Ватикана до Антарктиды и Мексики. Пришлось встать с тахты и посмотреть объёмные фотографии. От вида Майами пришла в восторг — бо там пляж. Тебе надо за время отпуска устроить свои дела здесь, а затем уже бросать север. Да, купила книгу Орлова, что вышла в изд. «Таврия».
IV.1980. Желаю тебе счастья, здоровья, всяческих успехов (лучше производственных), хорошего настроения и тёплой погоды. В день твоего ангела была в Москве, в такой командировке, что забыла собственное имя. Уж прости. В жизни мне не угрожало честолюбие, но тут заело: приехала учить этих дубин столичных, а у самой ничего не получается. Но Бог не выдал… Посмотрела «Гараж». Больше ни на что не было ни денег, ни времени.
В мае надо освобождать центр города и мотать сам знаешь куда. У нас ещё не пахнет весной — сыро, холодно, дождь. Но приближение любимого мая скрашивает…
VI.1980. В эпиграф, чтобы не отставать от моды, поставлю Евтушенко «Враг может быть новым, /А друг — он только старый». Ты молчал два месяца, чтобы прислать четыре строчки. Звонила твоей маман с поздравлениями и выяснениями. Она меня утешила: очень похоже на твой не приезд в апреле навсегда. Смог бы сам внятно высказаться, а не загадывать всему городу шарады. Мы отпраздновали 20-летие моей трудовой деятельности, порезвились прекрасно. Фаина чудесно прочла свои мемуары, Танька принесла подборку фотографий «Былое и думы» с текстом Киры Степановой.
Потеплело. Начинаем интересоваться отпуском. Я, очевидно, поеду в Миргород, а Татьяна в Крым. Приезжала сюда Г. Симкина, они с Викой долго созванивались, но эти два придурка так и не встретились. С удовольствием прочитала стихи экс. жены А. Н. Толстого. Когда в 1935 г. он её бросил, она вложила тоску в стихи: «Люби другую, с ней дели/ Труды высокие и чувства». Интересно написана книга «Три судьбы» — о Тютчеве, Сухово-Кобылине и Бунине.
О том, что ты прикупил наследнику педальную машину — знаю. Если ты и дальше будешь так его баловать, то к 10-летию он явно потребует «Волгу-24».
X.1980. К античности я абсолютно равнодушна. Астафьева с 6-ти классным образованием не считаю классиком (хотя читаю).
Твои просветы в конце месяца будут светить не мне, ибо гульня назначена на 24 октября. Алик Каган проводит со мной подготовительную работу и уговаривает, чтобы прежде, чем открыть рот на Игоря Б., я вспомнила, как он в Ленинграде вместе с Товстоноговым был у кого-то оппонентом.
[Об Алике Кагане, члене комсомола завода и культургере, о его отношении к первому секретарю Печерского РК комсомола, надо бы рассказать отдельно. Алик радостно встретил назначение Игоря Дмитриевича Безгина директором Театра юного зрителя. Вскоре Безгин возглавил все три театра на территории Печерского района — плюс академический украинский имени И. Франко и кукольный. Оживил дорогу, заросшую бурьяном отторжения, к зданию, где заслуженные-перезаслуженные актёры старших поколений продолжали играть юношей и молодух. Воспользовался, весьма эффективным пиарходом: пригласил для участия в спектаклях Михаила Жарова из Москвы и целый спектакль «Варшавская мелодия» с Борисовой и Ульяновым.
Зрители вспомнили о театре имени И. Франко. Но корифеи не простили обидчику унижения. Игорь в первый же год своего директорства превратил малоизвестный ТЮЗ в лауреата премии всесоюзного масштаба. Активисты Печерского РК комсомола скопом и поодиночке посещали экс. генсека в просторном директорском кабинете. Засела в памяти реплика Игоря:
— Понимаешь, все люди, как люди, стучатся, заходят, получают контрамарки и рассаживаются на свободные места в партере. А Алик Каган, этот пижон и стиляга, всегда является с билетом в зубах!].
На Конституцию ходила к Татьяне, где Ирка Р. рассказывала о праздновании 20-летнего юбилея со дня окончания университета. Я сидела тогда в отпуске. У соседки Марочки слушала записи Высоцкого. На праздники должны пустить метро под твой дом, а к нам — только в 82-ом. … Не делай сгоряча никаких опрометчивых поступков, а то на тебя иногда находит весьма оптимистическое и ни на чём не основанное настроение. Привет от подруг моих.
